Хоуп стоит под душем, смотрит, как о нём плачет её кожа.
Хоуп знает точно, что он не милый и совсем не хороший,
Она пытается вспомнить, на что же всё-таки это похоже —
Год или два назад, вздохи и мысли сознание крошат.
Хоуп засыпая не то, что молится, просто думает: «Боже,
Зачем ты меня не спас».
Хоуп не смотрит ему в глаза, но подкашиваются колени.
Ей бы только знать, как его дела, звать его «мой злой гений»,
Но он в полуметре от Хоуп — ей хочется сделаться тенью,
Застыть, забыть про свои счастливейшие из сновидений.
Хоуп закроет глаза и не продвинется против теченья.
Вдох и выдох, три, два, раз.
Хоуп разрушается, не помнит себя от страха и злости,
У неё есть красивая боль, она с гордостью её носит.
Бывает, тихими вечерами вгоняет под ногти гвозди,
Она верит, так можно убить в себе ветер, сон и осень
И забыть того, кто словами своими ломает кости,
Чужой погасить кредит.
У Хоуп есть планы, поклонники, шутки, истории, цели,
Жаль только, ей скверно дышится: через раз, еле-еле.
Хоуп мечтает, чтобы кто-нибудь качал её в колыбели,
Чтобы её сильно любили и чтобы ей тихо пели.
Она верит, что если разлюбит его через три недели,
Бог сможет её простить.