мила назло
Любое будущее, которое я пытаюсь для себя выдумать — гротеск, бесконечный ряд стереотипов. Именно поэтому проблема выбора профессии перерастает в трагедию.
Вот я поступаю на факультет философии, теологии, филологии, в общем, выбираю что-то до боли гуманитарное. Живу, окруженная людьми, которые думают, что я не способна понять математику, химию, физику. Ладно, физику я действительно не понимаю. Вот мне шестьдесят, у меня есть маленькая квартирка, насквозь пропахшая сиропом от кашля и кошачьей мочой, чему не прекращают способствовать мои шесть или даже восемь кошек. Одета я в бардовую, уже посеревшую от времени юбку, волосы под платком, руки трясутся, когда я пытаюсь разобрать хлам в коридоре и пустить в свои шикарные апартаменты мою студентку. В своём же университете я читаю лекции по философии, теологии, филологии, в общем, воспитываю будущих кошатниц.
Или, например, я учу химию не просто так. Вот я учитель. Вот я учёный. Вот я фармацевт. Если закрыть глаза, то я могу представить себе максимум десять секунд работы в белом халате или в школе, что уж говорить о Будущем.
Могу стать художницей, бездарной, конечно, но кого это заботит. У меня есть юбка в пол, точно такая же, что и у меня-кошатницы, только цветастая, браслеты, бусы, кольца, оранжевые колготки. Возраста я всегда непонятного, мутного. Происхождение моих заработков, в прочем, тоже мутное. В крошечной квартире я живу с двумя такими же сумасшедшими, кошка всего одна, больше просто не прокормить. В руках у меня сумочка, вышитая бисером и монетками, которые гремят при каждом движении, в глазах — бесконечные попытки жизни. И со всем этим я каждый день езжу в LMA, у меня есть цель, с каждым днём всё менее мне самой понятная.
Меньше всего я могу представить себе тем человеком, которого бы назвали поэтом/ессой. Уберите, пожалуйста, от меня эти слова, а я посижу тут в уголке и попишу стихи, хорошо?
Вот я счастлива, не зря вникала в структурные формулы стимуляторов амфетаминового ряда. Или зря. Бизнес процветает, я дарю людям счастье, не всегда чистое, но никто не жалуется. Мой муж — рок-музыкант, первый и единственный альбом его гаражной группы как минимум на половину состоит из каверов на песни нашей с ним любимой группы (нашей, потому что музыкальное блядство это моё Всё). Работа не мешает, я хорошая хозяйка — всё в семью, всё в семью. Наша жизнь залита густым солнечным сиропом, иногда даже сложно пошевелиться от любви. Он становится неудачником быстро или медленно, но необратимо. Вот мы бьём посуду, вот я плачу. Он приходит или уходит, или приходит и уходит, но мне уже всё равно. Хожу я, кстати, всегда в чёрном и не ношу юбок.
Вот я поступаю на факультет философии, теологии, филологии, в общем, выбираю что-то до боли гуманитарное. Живу, окруженная людьми, которые думают, что я не способна понять математику, химию, физику. Ладно, физику я действительно не понимаю. Вот мне шестьдесят, у меня есть маленькая квартирка, насквозь пропахшая сиропом от кашля и кошачьей мочой, чему не прекращают способствовать мои шесть или даже восемь кошек. Одета я в бардовую, уже посеревшую от времени юбку, волосы под платком, руки трясутся, когда я пытаюсь разобрать хлам в коридоре и пустить в свои шикарные апартаменты мою студентку. В своём же университете я читаю лекции по философии, теологии, филологии, в общем, воспитываю будущих кошатниц.
Или, например, я учу химию не просто так. Вот я учитель. Вот я учёный. Вот я фармацевт. Если закрыть глаза, то я могу представить себе максимум десять секунд работы в белом халате или в школе, что уж говорить о Будущем.
Могу стать художницей, бездарной, конечно, но кого это заботит. У меня есть юбка в пол, точно такая же, что и у меня-кошатницы, только цветастая, браслеты, бусы, кольца, оранжевые колготки. Возраста я всегда непонятного, мутного. Происхождение моих заработков, в прочем, тоже мутное. В крошечной квартире я живу с двумя такими же сумасшедшими, кошка всего одна, больше просто не прокормить. В руках у меня сумочка, вышитая бисером и монетками, которые гремят при каждом движении, в глазах — бесконечные попытки жизни. И со всем этим я каждый день езжу в LMA, у меня есть цель, с каждым днём всё менее мне самой понятная.
Меньше всего я могу представить себе тем человеком, которого бы назвали поэтом/ессой. Уберите, пожалуйста, от меня эти слова, а я посижу тут в уголке и попишу стихи, хорошо?
Вот я счастлива, не зря вникала в структурные формулы стимуляторов амфетаминового ряда. Или зря. Бизнес процветает, я дарю людям счастье, не всегда чистое, но никто не жалуется. Мой муж — рок-музыкант, первый и единственный альбом его гаражной группы как минимум на половину состоит из каверов на песни нашей с ним любимой группы (нашей, потому что музыкальное блядство это моё Всё). Работа не мешает, я хорошая хозяйка — всё в семью, всё в семью. Наша жизнь залита густым солнечным сиропом, иногда даже сложно пошевелиться от любви. Он становится неудачником быстро или медленно, но необратимо. Вот мы бьём посуду, вот я плачу. Он приходит или уходит, или приходит и уходит, но мне уже всё равно. Хожу я, кстати, всегда в чёрном и не ношу юбок.